Украинские боевики рванули в Сирию для поддержки ИГИЛ.

Что движет парнями из «незалежной», оказавшихся в рядах террористов

В твиттер-аккануте Syria Today накануне появилась видеозапись зачистки помещения, проводимой сирийской армией в окрестностях Дейр эз-Зора. На ней видно, что военные нашли в одном из зданий следы пребывания в рядах «Исламского государства»* выходцев из Украины и России.

В помещении, где до этого, по рассказам военнослужащих, базировался снайпер ИГ, помимо нескольких гранат, пистолета и заблокированного смартфона были обнаружены пачка сигарет известной российской марки и журнал кроссвордов на русском языке. Кроме того, на стене той же комнаты висел украинский флаг. Сирийские военные считают, что в этой комнате проживал один из командиров террористической группировки, очевидно — русскоговорящий, которые, по словам сирийских военных, не является особо ревностным мусульманином и потому иногда позволяет себе табак. И, судя по всему, он был не один такой.

Отметим, что, по данным, российских спецслужб в составе ИГИЛ в Сирии воюет немало выходцев из стран СНГ. Согласно недавно озвученным данным, речь может идти о 4,5 тысяч выходцев из стран постсоветского пространства. Как сообщалось ранее, ещё в начале сентября в ходе совместной операции САА и ВКС РФ по деблокированию Дейр-эз-Зора, в его западных предместьях был уничтожен крупный отряд боевиков ИГИЛ*, оказавшихся гражданами стран СНГ и, в частности, Украины.

За что воюют украинцы в Сирии? За деньги? Или с малосовместимыми этническими идеями джихада их роднит ненависть к России?

По мнению заместителя директора Национального института развития современной идеологии Игоря Шатрова, немалую роль играет серость, необразованность подобного «пушечного мяса».

— Большинство иностранных наемников, воюющих против правительственной армии в Сирии, не понимают, в чем суть идей исламистов. Украинцы в этом смысле не исключение.

«СП»: — Что мотивирует украинцев ехать воевать в Сирию?

— Часть боевиков — обычные заробитчане, милитари-гастарбайтеры, которые войну выбрали способом добычи средств к существованию. Других возможностей родная страна не предоставила. Но зато к крови успела приучить. Многие свой первый боевой опыт получили в Донбассе. И это теперь — их входной билет, весомая рекомендация для командиров террористов.

Конечно, среди этих подонков есть и идеологически мотивированные. Но мотивированы они не исламом, а ненавистью к России. Война в Сирии для них — это, в первую очередь, возможность убить русского.

«СП»: — Известно, что в ИГ неприемлемы какие-либо проявления национальной принадлежности. Как это может сочетаться?

— Народная мудрость на этот счет общеизвестна: враг моего врага — мой друг. В данном случае, это именно так. Враг в лице России объединяет украинских националистов и игиловцев, хотя в другой ситуации они бы первые уничтожили друг друга.

«СП»: — По данным российских спецслужб, в составе ИГИЛ в Сирии воюет около 4,5 тысячи выходцев из стран постсоветского пространства. Каков, по-вашему, среди них может быть процент украинцев? Или это все же частные единичные случаи?

— Есть и другие оценки — до 10 тысяч. И сколько среди них украинцев, сколько русских, а сколько таджиков, не столь важно. У террористов нет национальности. Потому что национальность — это признак принадлежности к человеческому роду, чего об исламистах язык не поворачивается сказать. Но в том, что боевики из нацбатов, не нашедшие себе применения на Украине, в большом количестве отправляются на Ближний Восток, сомневаться не приходится.

«СП»: — Может ли Украина стать перевалочным пунктом для террористов ИГ, которые могли бы там легализоваться и проникнуть дальше в Европу? Будут ли власти смотреть на это сквозь пальцы?

— Именно такая перспектива и вызывает тревогу и у европейцев, и в России. Дело даже не в том, что большое число парней из Украины подалось на такие кровавые заработки. Дело в другом. Они вернутся домой, а на Украине не знают, что с ними делать. Их не рискнут арестовывать, но будут рады избавиться, отправив снова за границу. На самом деле Порошенко, конечно, знает и помнит «Майдан» не таким, каким его описывает гражданам. Он знает, что это был не порыв масс, а государственный переворот. Он осознает, что пришел к власти на штыках националистов. И как пришел, так может и уйти. На тех же штыках и вынесут. Поэтому одной из важнейших для него задач на этом этапе становится минимизация угроз, исходящих от недавних союзников. Киев старается канализировать негативную энергию боевиков, по-прежнему способствуя отправке желающих в Сирию, фактически солидаризировавшись с ИГИЛ. После освобождения Сирии от террористов маршрут неминуемо изменится. Конечными точками могут стать Россия и Европа. Поэтому ЕС сейчас находится в очень сложном положении. Там вынуждены смотреть на украинские реалии сквозь пальцы, потому что сами приложили немало усилий для рекламы «Майдана», и в ужасе ждать, когда бумеранг вернется.

— Могу сослаться на информацию своих друзей в армии ДНР, которые ещё в марте 2015 года наблюдали черные «салафитские» знамена с арабской вязью над позициями ВСУ на мариупольском направлении, — отмечает политолог Эдуард Попов.— В рядах различных «добровольческих» формирований отмечены не только нацисты из разных стран Европы, но и исламисты. А вот об обратном направлении потоков «боевого братства» я не слышал. Возможно речь идет о русскоговорящих мусульманах, воевавших на Украине и перебравшихся в Сирию. А возможно дело в простом наемничестве. Хотя, повторюсь, лично я не слышал об украинцах, за деньги воюющих в рядах ИГИЛ или обучающих воевать салафитов.

«СП»: — В чем украинский нацизм пересекается с идеологией террористов? Насколько они вообще совместимы?

— Прежде всего это тоталитарные идеологии, дающие простые (точнее, до крайности упрощенные) ответы на разнообразные сложные вопросы мироустройства и политического устройства. По этой причине это идеологии конкурентные. Салафиты и украинские нацисты могут выступать ситуативными союзниками, чему служат отмеченные примеры на Украине. Но в перспективе это смертельные враги. К тому же украинские нацисты считают себя частью белого интернационала и с ненавистью относятся к расово чуждым. И всё же есть примеры и не столь уж редкие, когда отдельные представители ультраправых группировок (свеж пример неонациста из Белоруссии Ляшука, принявшего ислам и объявившего России джихад, воевавшего в составе печально известного батальона «Торнадо»). В субкультуре нацистов (в Европе и в бывшем СССР) очень широко распространено неоязычество. Ненависть к христианству перебрасывает психологический мостик и сближает белых расистов с салафитами.

«СП»: — Речь идет о частном случае или можно говорить о наличии в рядах ИГИЛ сколь бы то ни было организованной украинской группировки, как УНА-УНСО** в Абхазии и Чечне?

— Полагаю, что случаи достаточно единичны. По крайней мере неоязыческая среда в России (очень распространена на юге страны), с которой я знаком, демонстрирует стойкое неприятие той же мусульманской миграции и является одной из форм проявления радикального русского национализма.

Мне сложно судить по этой обрывочной информации о характере и масштабе явления. Но, вероятно, речь идет все-таки о единичных случаях. Украинским нацистам легче объединиться с антирусскими националистами (грузинскими, чеченскими и пр.), чем с исламистами.

«СП»: — Власти Украины делают что-либо для пресечения попадания своих граждан в ряды террористов? Ведь официальный Киев осуждает терроризм…

— Согласно украинской же статистике, уровень преступности в постмайданной Украине побил рекорды «лихих 90-х». Отмечается и наплыв на Украину иммигрантов из мусульманских стран, в основном для дальнейшего транзита в страны Евросоюза. Учитывая печальное состояние правоохранительных органов Украины о какой-либо серьезной профилактике исламистского терроризма речи быть не может. Более того: подобные организации являются удобными союзниками в борьбе с Россией.

«СП»: — Есть сведения, что с территории Украины в Сирию могут попадать не только боевики, но и оружие. Можно ли считать нынешнюю Украину фактическим пособником международного терроризма?

— В нашей, и отчасти в украинской прессе, довольно много писалось об экспорте химического оружия из Украины в Сирию. Возможно, когда-нибудь появятся документальные подтверждения негласной торговли вооружениями, в том числе, химическими боеприпасами, которую ведет Украина с террористическими группировками. Я склонен доверять этой информации, поскольку ближневосточные исламисты — ситуативные союзники Украины в борьбе против России. К тому же Украина торгует всем чем угодно, и с кем угодно. Я имею в виду фактически доказанные поставки ракетных двигателей с украинского «Южмаша» в КНДР. Да, Украина пособник исламистского терроризма. Но не только. Украина — государство-террорист. Это своего рода легализованный ИГИЛ*. Практика этого государства против населения Донбасса — террористическая. Террористические методы используются правящим режимом и в отношении собственного населения.

* Движение «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ) решением Верховного суда РФ от 29 декабря 2014 года было признано террористической организацией, ее деятельность на территории России запрещена.

** Украинские организации «Правый сектор», «Украинская национальная ассамблея — Украинская народная самооборона» (УНА — УНСО), «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Тризуб им. Степана Бандеры» и «Братство», решением Верховного суда РФ от 17.11.2014 признаны экстремистскими и их деятельность на территории России запрещена.

* «Исламское государство» (ИГ) — террористическая группировка, запрещённая на территории России.

Будь в курсе актуальных событий: vk.com/geopoliticsrussia