В канун шестой годовщины освобождения Дебальцево News Front публикует интервью с участником событий, военнослужащим одного из подразделений Народной милиции ЛНР Артёмом
По просьбе нашего собеседника мы не называем его фамилию и позывной.
— Артём, расскажите, что Вас побудило взять в руки оружие и встать в ряды ополчения?
— В 2013 году мы с женой отправились в паломническую поездку по Западной Украине. Там находится наша главная святыня – Почаевская лавра, которую несколько раз пытались захватить униаты и прочие раскольники. Тогда на Украине уже разгорался Майдан. И когда я расплачивался за такси, а у меня была новая купюра в 200 гривен, то водитель меня спросил: «А вы что, с Майдана?». На мой вопрос, почему он так решил, таксист ответил, что такие новые купюры дают только на Майдане. После того, как мы побывали в Почаевской лавре, то заехали в Киев, чтобы посетить монастыри. Это как раз был февраль 2014 года. Некоторые таксисты отказывались ехать в центр города, где в то время происходили беспорядки. Мы с женой были свидетелями того, как сжигали «Беркут»…
С моей точки зрения, на Украине произошла подмена исторических понятий. И вроде бы такие же как мы православные христиане пришли нас убивать.
Что побудило меня взять в руки оружие? В первую очередь, желание защитить свою семью. Видя, как националисты пытались захватить Почаевскую и Киево-Печерскую лавру, я понимал, что здесь произойдёт то же самое… Во-вторых, так получилось, что я присутствовал при авиаударе по Луганской администрации и видел, как погибли люди. А потом такие же самолёты отработали Станицу Луганскую. Целую улицу просто сравняли с землёй. Мы разорванных детей собирали в чёрные пакеты. Всё это и побудило добровольно взять в руки оружие. И тогда я вступил в ряды Казачьей Национальной гвардии Всевеликого Войска Донского.
— Расскажите, как проходило освобождение Дебальцево?
— Сначала нас направили в посёлок Сокольники, там я командовал небольшим подразделением. У меня был блокпост, на котором было написано «Смерть хунте».
С посёлка Сокольники мы вышли на отдых. Не прошло и суток, как в три часа ночи мне позвонил атаман Козицын и сказал: «Мы идём на штурм Дебальцево». Мы прибыли в Зоринск, там погрузились в «Урал» и нас отправили на штурм Чернухино. Мы остановились в крайнем доме, за железнодорожными путями в 400 метрах от нас были укропы.
В какой-то момент у меня возник большой страх и нежелание идти дальше, потому что я человек мирной профессии. Но товарищ с позывным «Кум» меня успокоил, что всё будет хорошо. Мы продвинулись дальше между вагонами в направлении посёлка Октябрьский у Дебальцево и взяли его. Через три часа после нашего разговора «Кума» разорвала укропская мина, а ещё через час другого товарища, с которым мы вместе были, застрелил снайпер…
При освобождении Дебальцево мы остановились на улице и стали разогревать пайки. К нам подошёл один местный житель и предупредил, чтобы мы не набирали воду в колодцах, так как она могла быть отравлена. Сказал, что только в одном колодце у него хорошая вода. Затем прибежали другие жители, попросили вынести раненых – девочку и мальчика лет 16-ти. Мы сделали носилки и стали выносить их по улице, чтобы отправить в госпиталь в Зоринск. Мы вышли под мостом, который нас прикрывал, и через две минуты начался обстрел. Из шести человек, которые несли носилки, пятеро были ранены. Я получил контузию, но был единственный, кого не зацепило осколками. В итоге, выносили не двух раненых, а восемь. По дороге нас встретил на тот момент заместитель командующего Народной милицией ЛНР, позывной «Коммунист». Он помог вынести раненых. После этого я на некоторое время остался в передовом госпитале в Зоринске помогать военврачам и вернулся в Дебальцево, когда наши штурмовали пожарную станцию и крест. Тогда наш боец с позывным «Сармат» вынес на своих плечах из-под обстрела шестилетнюю девочку. По прошествии всего этого в мае 2015 года меня неожиданно вызвали в Луганск и вручили орден Доблести II степени за спасение жизни раненых.
— Как сейчас складывается обстановка на вверенном Вам участке фронта? Соблюдает ли противник достигнутые договорённости о прекращении огня?
— Мы постоянно выполняем боевые задачи на линии боевого соприкосновения. Скажу одно: в данный момент количество обстрелов снизилось. Но мы готовы к любому развитию событий. Мы понимаем, что Украина нас не оставит в покое.
— Вы говорили, что доводилось сталкиваться в бою с украинскими нацбатами? Есть ли отличия между нацбатами с одной стороны и ВСУшниками с другой? В чём они заключаются?
— Национальная гвардия и добробаты – это у них вторая линия, которая должна дочищать за армией и устанавливать свои порядки. Они более жестокие. Мой товарищ был у них в плену, еле вышел живым. Но если сравнивать по боевым качествам, в частности, по опыту Дебальцева, то нацисты трусливые. Если ВСУшники выполняли приказ и сражались, то эти бежали. И когда они попадали в плен, то говорили, что не являются военными.
— Не было у Вас желания в какой-то момент оставить военную службу и вернуться к гражданской жизни?
— Нет, желания такого не было. Я объясняю и молодым людям, и всем, что оставить службу легко. Но понимаете, если все уйдут, то кто останется? Здесь мой дом, здесь моя земля, моя семья. Я недавно смотрел видео из Нагорного Карабаха, как оттуда бежали и как бросали всё…
Когда наш город был в окружении, его обстреливали, то у меня была возможность эвакуировать семью. Но мои жена, мать и отец однозначно сказали, что никуда отсюда не уедут. А оставить свою семью, бросить свою землю – это предательство. Поэтому здесь мое место, и я буду стоять до конца.
Меня часто спрашивают, что запомнилось из Дебальцево? Больше всего запомнились страшный холод и страх. Страх того, что они всё-таки возьмут верх над нами. Я видел у них вот эти шевроны с надписью «рабовласник». А ведь за нами остались наши семьи и дети. И страшно представить, что с ними будет, если мы не устоим и пропустим их. Поэтому, я никак не могу отступить. Да, возникают такие ситуации, когда устаёшь морально, но, самое главное, ты понимаешь, что нужно защищать свой дом и свою семью.
Дмитрий Павленко
Комментариев нет:
Отправить комментарий