Василий Стоякин
Инициатива президента Франции Эммануэля Макрона относительно ввода войск на территорию Украины, при всей теоретической выигрышности (это почти наверняка приведёт к возобновлению переговорного процесса), вызвало вопрос – а есть ли что вводить самому Макрону? Ведь инициатива совпала с сообщениями о рекрутском кризисе во французской армии
Начнём, пожалуй, с того, что для французской армии характерна та же концептуальная проблема, что для всех европейских армий вообще: стратегическая концепция предполагала только два типа конфликтов – либо контртеррористические и противопартизанские мероприятия силами спецназа (этим французы не очень удачно занимаются в Африке), либо глобальный ядерный конфликт. К крупному конфликту с использованием обычных вооружений, который был заново переоткрыт в рамках СВО, французская армия не готова точно так же, как все остальные армии Европы.
Понимание этой проблемы во Франции безусловно наличествует. В июне 2022 года Макрон заявил о необходимости перехода к "военной экономике", а в июле прошлого года был принят новый закон о военном планировании в 2024-30 годах, предполагающий, например, увеличение военного бюджета с 47 до 67 млрд евро, а численности Вооружённых сил с 203 до 275 тыс. чел. Французы тут не одиноки – такого же рола мероприятия наблюдаются в Германии, Великобритании, Италии, Польше.
Перед Макроном стоит проблема принуждения парламента к более активному исполнению нового закона, который, сам по себе, директивной силы не имеет – парламент не обязан верстать бюджет в соответствии с его параметрами (хотя предыдущий закон был выполнен точно, что, безусловно, является заслугой французского президента).
Возможно речь идёт о подталкивании законодательной власти к отказу от прошлогоднего компромисса вокруг закона о военном планировании, который, по мнению многих экспертов, не решает ни одной крупной проблемы, армия остаётся слишком компактной и слабо моторизованной, т.е. – не готовой к конфликтам высокой интенсивности.
Однако концептуальная неготовность – не единственная проблема.
Французская армия испытывает дефицит готовых служить граждан. В 2024 году вместо обычных 16 тыс. человек в армию удастся привлечь не более 14 тыс. Причин этого довольно много, они имеют как социально-психологический, так и финансовый характер. То и другое связано с сокращением операций французской армии вообще.
Результат появления инициативы Макрона может быть двояким. Мотивация к службе по контракту в армии мирного и военного времени разная. В первом случае люди служат за льготы, во втором – за интерес. Мы не говорим о патриотизме (хотя он играет обычно немалую роль), а сам принцип готовности рисковать жизнью на работе.
Ещё один момент – дефицит вооружений, амуниции и боеприпасов.
Как известно, для выполнения обязательств перед Украиной французское руководство пошло на изъятие военной техники (например – самоходных гаубиц CAESAR, которые теперь просто нечем заменить) и запасов боеприпасов из строевых частей. Сложилась такая ситуация потому, что концепция использования французской армии не предполагала создания стратегических запасов оружия, амуниции и боеприпасов.
Соответственно, тут возникают два вопроса.
На уровне военного планирования необходимо перейти к концепции, которая как раз предполагает создание военных запасов – как показала СВО, складские запасы расходуются очень быстро, а если их к тому же вообще нет...
На уровне экономического управления необходимо убедить парламентариев на увеличение оборонных расходов. Это будет тем более проще, если оружие изначально будет направляться в пользу не туземного режима, а собственных вооружённых сил.
И в том, и в другом смысле само по себе обсуждение возможности направления значительных воинских контингентов за пределы Франции подтолкнёт активность и генштаба, и армейского лобби в парламенте.
Концептуальный отказ от создания значительных военных складов негативно повлиял на развитие ВПК. Французская военная промышленность ориентирована на восполнение естественной усушки-утруски техники, амуниции и боеприпасов, характерной для армии мирного времени + частные операции в Африке. На обновление военных запасов складского хранения ВПК не работал.
Связано это было с ориентацией на мобильную армию, оснащённую высокоточным оружием (для которого, как считалось, много боеприпасов не требуется), которая возобладала в результате критического анализа боевых действий 1940 года. Соответственно уже год назад возник кризис производства – например, все резервы мощностей по производству порохов были быстро исчерпаны и не позволяют Франции выполнять свои обязательства в рамках проукраинской коалиции (тот самый миллион снарядов, который был обещан Украине, но который, как оказалось, неоткуда взять).
По оценке корпорации RAND, главной проблемой французской армии, по опыту операций в Африке, была именно логистика. И это не случайно – французские военные теоретики делали ставку на максимально маневренную систему снабжения, в чём преуспели, но… за счёт объёмов снабжения.
А ведь есть ещё вопросы сугубо организационного плана. Например, Франция не производит сейчас танки. В разработке находится совместный франко-немецкий проект, предназначенный для замены как Leclerc, так и Leopard 2. Но производство его планируется не ранее 2035 года. Т.е., сейчас Франция, учитывая крайне ограниченное число своих танков, Украине ничего передать не может ("колёсные танки" АМХ-10 танками, в общем-то, не являются).
Уже из этого краткого перечня проблем французской армии следует, что инициатива Макрона имеет скорее внутриполитическое значение. Отправка французского контингента на Украину поставит перед военным руководством и законодательной властью совершенно другие задачи и многие возражения "мирного времени" будут просто сняты.
В случае, если до реализации предложения Макрона дело всё же дойдёт, то его следует рассматривать как попытку повысить боеспособность армии путём проведения крупномасштабных учений в обстановке, максимально близкой к боевой. Если бы Макрон считал, что проведение такой операции приведёт к эскалации конфликта, он бы предлагать не стал – есть менее затратные способы самоубийства. Однако опыт переброски и развёртывания крупного воинского контингента бесценен сам по себе – и без боевых действий.
Обратная логика: именно учитывая концептуальные и логистические проблемы отправка французской армии на Украину будет иметь только морально-психологическое, но никак не военное значение. С военной точки зрения французский контингент станет только обузой для службы снабжения ВСУ, которая с этой задачей просто не справится. Даже если боевые действия в результате остановятся.
Комментариев нет:
Отправить комментарий