Гутен абенд, камрады!
Тятница, вечер и наш постоянный гость — журналист и автор Telegram-канала @fuckyouthatswhy Игорь Мальцев.
Сегодня — с разбором зелёной повестки, которая «никому навредить не может», а причиняет добро и наносит пользу. И не только в Германии, но и в энергетическом раю — Норвегии.
Речь пока идёт о Норвегии. Но только для того, чтобы не говорить о том, о чём пишут и говорят в самой Германии уже давным-давно. Но говорящих никто не слушает: передовой класс сказал «зелёная», значит, «зелёная», а далее — в гроб.
Сюжет повторяется везде примерно одинаковый.
Вот, помнится, строительство российской АЭС в Финляндии было заблокировано местным Минприроды потому, что неподалеку было гнездо какого-то эндемичного сурка.
И его, типа, могло покоробить это строительство.
Пришёл инспектор, всё закрыл к такой-то aiti («матери» по-фински).
В то же время ветрогенераторы в количестве тысяч, которые ставят по всей Европе, перемалывают птиц и насекомых тоннами, включая краснокнижных, — и это вообще никого не волнует ни разу.
А потому что ветряки — это прогрессивно, а атомные станции, хоть и не имеют углеродного следа, но непрогрессивные. Запомните, детки.
О напуганных ветряками норвежских оленях и о том, что Норвегия устала быть дойной энергокоровой для ЕС, читаем по ссылке:
Распилочный проект века
Чем дальше, тем более всё становится прозрачно: «зелёная энергетика» — распилочный проект века, где политиканство замешано на лицемерии, личные амбиции — на классовой алчности. И новая статья в Spiegel местами об этом проговаривается, потому что скрыть уже невозможно. Речь пока идёт о Норвегии. Но только для того, чтобы не говорить о том, о чём пишут и говорят в самой Германии уже давным-давно. Но говорящих никто не слушает: передовой класс сказал «зелёная», значит, «зелёная», а далее — в гроб.
Сюжет повторяется везде примерно одинаковый. Вот, помнится, строительство российской АЭС в Финляндии было заблокировано местным Минприроды потому, что неподалеку было гнездо какого-то эндемичного сурка. И его, типа, могло покоробить это строительство. Пришел инспектор, всё закрыл к такой-то aiti («матери» по-фински). В то же время ветрогенераторы в количестве тысяч, которые ставят по всей Европе, перемалывают птиц и насекомых тоннами, включая краснокнижных, — и это вообще никого не волнует ни разу. А потому что ветряки — это прогрессивно, а атомные станции, хоть и не имеют углеродного следа, но непрогрессивные. Запомните, детки.
И эта мысль вдруг возникает сегодня в статье журнала.
Начинают сразу с козырей. На очень «ветряном» норвежском полуострове Фосен собираются снести к чертям парк ветряков, который построила мюнхенская фирма Stadtwerke München для того, чтобы питать электроэнергией часть Германии.
«Может случиться так, что 71 турбину на полуострове Фосен у Тронхейма придётся снести. Ветропарк, большая часть которого принадлежит мюнхенской компании и её норвежскому партнёру Aneo, будет закрыт.
«Роан» и соседний ветропарк нарушают договор ООН по правам человека и защиту культуры коренного меньшинства Норвегии. Верховный суд страны постановил, что ферма в значительной степени вмешивается в оленеводство, являющееся источником средств к существованию многих саамов и существующее уже тысячи лет».
Во как.
Оказывается, не только птичек и пчёлок перемалывают в пыль ветрогенераторы, без которых уже невозможно себе представить европейский ландшафт. Они перемалывают малые народы. Правда, когда учёные писали и говорили, что не стоит ставить ветряки уже на голову крестьянам Баварии, потому что от них болит голова и разбегается скот, все отвечали:
«Это вам мерещится, и святая зелёная повестка никому навредить не может». Но тут нашла коса на камень: малые народы Севера так долго боролись за своё выживание, что не собираются прогибаться перед безумным натиском государственного бизнеса в виде пирамиды строительства ветряков. А это именно пирамида, так как ни один ветряк не предполагает того, что он окупится. Поэтому надо строить ещё и ещё, осваивая безумные деньги, которые уже вынули из кармана налогоплательщиков.
Недавно шведская климатическая икона Грета Тунберг вместе с молодыми саамами заблокировала вход в Министерство нефти и энергетики в Осло в рамках акции протеста против ветряных ферм, после чего правительство публично извинилось перед оленеводами. Теперь на него оказывается давление с целью заставить действовать.
В Норвегии ветряная электростанция «Роан» становится центральным пунктом в цепи нескончаемых споров о правильной энергетической стратегии. Спор идёт о согласии меньшинств и защитников природы, о ветряных и атомных электростанциях, о потребительских ценах и государственной помощи.
Главный вопрос: сколько электроэнергии, водорода, газа и нефти должна продолжать экспортировать Норвегия — особенно в Германию?
Норвегия — это энергетический рай, страна, благословенная ископаемыми минеральными ресурсами и почти идеальными условиями для производства экологически чистой электроэнергии и зелёного водорода.
Скандинавская страна с населением всего 5,5 млн человек производит больше сырой нефти и природного газа, чем все страны ЕС и Великобритания, вместе взятые.
Нефтедоллары питают крупнейший в западном мире суверенный фонд благосостояния с активами, эквивалентными более чем €1200 млрд.
Ни одно государство на континенте не производит больше электроэнергии за счёт гидроэнергетики, чем Ледниковое королевство. Потенциал ветряных электростанций огромен — как на суше, так и на море. Менеджеры и политики восторгаются «зелёной батарейкой Европы».
Но Spiegel цитирует: «Они не зелёные, они разрушают природу» (Сиссель Стормо Холтан, оленевод, — о ветряных электростанциях).
Для Германии Норвегия стала поставщиком сырой нефти и природного газа после того, как доблестные немцы угрохали энергетическое взаимодействие с Россией. Норвежская транснациональная компания Equinor и эссенская RWE хотят инвестировать значительные средства в заводы по производству водорода из норвежского газа, в морские ветряные электростанции для производства зелёного водорода и в трубопровод для топлива: прямо через Северное море к побережью Германии. Кроме того, немецкая промышленность хотела бы сбрасывать тонны углекислого газа (CO2) в Норвегии. Эта страна играет огромную роль в плане Германии стать климатически нейтральной.
Но есть нюанс. При условии, что норвежцы согласятся на всё это.
«Мы не хотим быть батарейкой Европы, — говорит 41-летняя Сиссель Стормо Холтан. — Норвегия не может решать энергетические проблемы других стран». Саамка и оленевод из деревни Намдальсейд стала лицом сопротивления.
Ветряки напугали оленей, говорит Стормо Холтан; они прогнали животных с традиционных территорий. «Ветряные электростанции нарушают жизнь животных», — говорит Стормо Холтан. «Они не экологичны, они разрушают природу. Почему нужно разрушать природу, чтобы её спасти?»
С помощью этой аргументации оленеводы выиграли в трёх судебных инстанциях. В итоге после двух апелляций операторов ветряных электростанций против навязанных компенсационных выплат дело дошло даже до Верховного суда. Согласно постановлению от октября 2021 года, использование энергии ветра существенно ограничивает саамов в реализации их культуры, поэтому концессии норвежского правительства на строительство и эксплуатацию ветряных электростанций, выданные с 2013 года, являются недействительными.
То, что началось как юридический спор между операторами и шестью оленеводческими семьями по поводу размера компенсации, превратилось в национальный политический вопрос. Говорят о «зелёном колониализме». Всплывают воспоминания о былых десятилетиях угнетения саамов норвежским государством — в том числе и потому, что правительство изначально не приложило особых усилий, чтобы воплотить решение суда в политические решения.
До начала строительства оленеводы дали согласие на возведение ветропарка и заявили, что не будут предпринимать никаких действий против концессии, говорит менеджер ветропарка Фогт. Единственным спорным моментом был размер компенсации на этапе эксплуатации. Он надеется на соглашение, «которое позволит ветряной электростанции сосуществовать с традиционным оленеводством». Ответственность за это лежит на Министерстве энергетики.
Ветряные турбины просто работали. Пока не появилась Грета Тунберг и не привлекла внимание общественности к этому делу.
После протестов Тунберг и публичных поклонов саамам он отправился на полуостров Фосен, чтобы посетить оленеводов. В интервью Spiegel он говорит, что суд постановил, что предоставление концессий было ошибкой. «Мы должны следовать этому решению, и наше правительство постарается найти хороший вариант для всех заинтересованных сторон. Я надеюсь, что это удастся, но операторы ветряных электростанций также должны будут внести свой вклад».
Очевидным решением было бы предложить оленеводам щедрую денежную компенсацию. Сомнительно, что этого достаточно для представителей малых народов. Оленеводы не проявляют особой готовности к компромиссу. «Нас в первую очередь волнуют не деньги. Нам нужно вернуть нашу землю», — говорит Элизе Хольтан, двоюродная сестра и деловой партнёр Сиссель Стормо Хольтан.
Элизе Хольтан: «На самом деле есть только одно решение: снести ветряную электростанцию!»
Саамы не одиноки в своей кампании против ветряных турбин. Значительная часть норвежцев уже сыта ими по горло. Согласно опросу, проведённому Университетом Бергена в октябре, только 37% населения положительно относятся к расширению наземной ветроэнергетики.
«Многие считают, что электроэнергии более чем достаточно для удовлетворения наших собственных потребностей», — говорит Яранд Ристад, глава аналитической и консалтинговой компании Rystad Energy в Осло. Норвегия всегда имела электричество в изобилии с тех пор, как скандинавы в конце XIX века начали строить плотины и электростанции в своих горных долинах, чтобы использовать энергию воды.
Сегодня около 90% электроэнергии поступает от гидроэлектростанций. Норвежцы ласково говорят «Arvesølv» — «поделочное серебро». На душу населения они потребляют в три с половиной раза больше киловатт-часов, чем немцы.
Нигде электромобили не распространены так повсеместно, как здесь. Миллионы людей уже несколько десятилетий отапливаются электричеством. На протяжении многих поколений оно было доступно в изобилии и гарантированно дёшево.
Сейчас эта эра самоуверенности подходит к концу. В ближайшие 12 лет национальный спрос на электроэнергию вырастет как минимум на 28%, а возможно, и почти на 70%, прогнозирует государственный сетевой оператор Statnett. В том числе из-за электронной мобильности, но прежде всего для центров обработки данных и энергоёмких заводов, которые Норвегия хочет привлечь дешёвыми тарифами.
По мнению Statnett, для производства этих дополнительных 40 млрд киловатт-часов необходимо больше всего: больше гидроэлектростанций, больше ветряных электростанций, больше солнечных полей. Даже ядерная энергетика в последнее время стала предметом общественных дебатов. Кроме того, энергия будет экспортироваться в Германию или Великобританию — напрямую в виде электричества или в виде зелёного водорода, который будет производиться из зелёного электричества.
Многие норвежцы видят в этом экспорте источник зла. Тем более что они сами сейчас страдают от чудовищных счетов за электричество.
Протест превратился в массовое движение. Потому что энергетический кризис, поразивший Центральную Европу, не обошёл стороной и Норвегию.
В среднем конечным потребителям пришлось платить в 2022 году в семь раз больше, чем в 2020-м: 1,82 кроны (15,5 цента) вместо 0,25 кроны (2,1 цента) за киловатт-час.
Региональные различия в этом ценовом взрыве были огромными: в Южной Норвегии, которая напрямую связана кабелями с центральноевропейским рынком, оптовые цены были порой более чем в 10 раз выше, чем в Северной Норвегии.
«Когда прокладывали кабели, политики и руководители предприятий утверждали, что это хорошо для Норвегии и вряд ли электроэнергия станет дороже, — говорит Силте. По его словам, всё произошло с точностью до наоборот:
«По этим кабелям мы экспортируем нашу электроэнергию в Европу — и импортируем по высоким ценам. Это наша норвежская вода, наш норвежский ветер».
«Газ можно экспортировать, — сказал он. — Но мы должны использовать нашу электроэнергию в первую очередь для нашей страны». Норвегия прежде всего.
Правительство тратит миллиарды, чтобы покрыть возросшую стоимость электроэнергии. Для конечных потребителей государство оплачивает 90% дополнительных расходов сверх 0,70 кроны за киловатт-час плюс сборы. Эквивалент чуть менее 6 центов — это даже не пятая часть от немецкого лимита, но гораздо выше обычных тарифов. Несмотря на помощь, рейтинг правительства в опросах резко упал.
Ну а что вы хотели?
Тут был один деятель в Германии, который объявил, что после энергетического перехода стоимость электроэнергии для потребителя вырастет не более чем на цену «шарика мороженого». Этот шарик мороженого немецким политикам каждый раз припоминают, когда они собираются солгать (зачёркнуто) открыть рот.
Потому что давно уж шарик превратился в снежный ком, который катится и катится под гору.
Комментариев нет:
Отправить комментарий