Автор: Смолин Михаил
Намедни две американские конгрессменки внесли на рассмотрение палаты представителей Сената США законопроект «О транспарентности в отношении Владимира Путина». Это демократка Вальдес Демингс,
которой скоро стукнет 62 года, и молодая 34-летняя белая республиканка Элиза Стефаник решили своими нехрупкими телами защитить демократию, предложив американской разведке вскрыть доходы президента России Владимира Путина и его семьи.
Демократка как более идеологизированная и возрастная особа заявила, что «пришло время дать отпор и защитить нашу демократию». Более молодая и на вид немного странноватая республиканка ставитперед американской разведкой задачи более пропагандистские:показать Путина и его окружение «гнусными политическими деятелями, подрывающими демократию». Параллельно выставлены претензии и к самому Белому дому, который, мол, своимбездействием допустил усиление России.
Понять американских политических дам вполне можно: по их мнению, они живут в «самой прекрасной из стран», обладают «самой прекрасной политической системой». А тут на тебе: какая-то Россия, какой-то Путин не разделяют их вполне искреннего восторга от деятельности в мире их несравненной демократии, плотно приписанной за их родиной.
Понять этих политически успешных американок можно. Их «благородное», с западной точки зрения, желание убрать со своей дороги Путина, мешающего экспансии американской демократии в мире, закономерно, и их политическое возмущение легко объяснимо геополитическими амбициями США.
Значительно сложнее принять за «благородные» усилия нашихдоморощенных путинофобов, с утроенной силой взявшихсяпомогать Западу в его холодной войне с Россией Путина.
К планомерно увеличивающемуся внешнему давлению Запада активно присоединяются внутренние колонны наших либерально-социалистических оппозиционеров, предлагающие совершить этакую «солидную революцию для солидных людей».Респектабельно, без большого шума и без большой кровавой революционной суматохи. По крайней мере, так её преподносят широкой публике, интересующейся политикой.
Действительно, президент Путин правит страной уже двадцатый год. Для кого-то это срок вызревания крупного политика. Для кого-то — трагедия всей жизни, отсутствие возможности самим порулить вместо президента.
Многие либерально-социалистические деятели, имеющие политические амбиции, значительно постарели за эти годы и считают,что у них украли эти 20 лет жизни. А ведь самоощущение многих соблазняет видеть себя новыми милюковыми, керенскими, лениными, а может, и вашингтонами, робеспьерами или дантонами.
Также есть некоторое количество представителей финансовой элиты, особенно после 2014 года затаившее обиду на новый геополитический курс президента. После воссоединения с Крымом, появления ДНР и ЛНР и введения Западом санкций им сталонекуда уезжать из России. В традиционных европейских или американских «лондонах» они оказываются под подозрением и в любой момент могут пасть жертвами «защиты демократии», в одночасье став «агентами Путина».
Подыгрывающие внутренней оппозиции есть и во власти. Конформистские либералы-западники, хорошо понимающие материальные и властные выгоды своего сытого бюрократического положения, также при определённых условиях готовы соединиться в едином порыве «к свободе и подлинной демократии» с делателями внутренней революции.
Этим трём группам — амбициозным политиканам, хитрым толстосумам и неудовлетворённым западникам во власти — Путин, так же как и их коллегам по общему делу, американским конгрессменшам, видится «гнусным политическим деятелем, подрывающим демократию».
Вот они-то и готовятся открыть «второй фронт» по «защите демократии» уже внутри России. Если наша внутренняя либерально-социалистическая оппозиция сможет объединиться с людьми во власти, то новый революционный «февраль» вполне может попробовать свои силы уже осенью этого года.
Простым гражданам хорошо бы стать более бдительными и менее политически легковерными и эмоционально впечатлительными. Ведьвсе революции делались за счёт пролития крови и разворовывания имущества, в том числе и простых граждан.
У многих партийных политиканов и радикальных идеологов после очередного избрания президентом Путина кончилось терпение. Время идёт, они безвозвратно стареют, а парламентским, выборным путём к власти прийти не получается.
Революция стала им видеться как последний шанс. Разных размеров и влияния оппозиционеры — Зюганов, Явлинский, Кургинян, Навальный, Соловей и другие — в унисон заговорили о революции. Им всем не хватает свободы, демократии, они всё проповедуют надвигающийся политический кризис.
Все они хором говорят о массовой нищете, правовом и социальном бесправии, отсутствии позитивного будущего.Требуют в разных вариациях смены правительства и отмены пенсионной реформы. Бьют себя в грудь, клянутся в своей верности народным интересам и демократическим свободам.
Коммунисты говорят, что современное государство враждебно народу социально. Либералы больше напирают на отсутствие свобод. И теми, и другими декларируются социальные потрясения и, как их неизбежный исход, революция и снос путинского режима.
В дело приближения революции идёт всё: и словесные эмоции, и политическая пропаганда. Власть стремятся десакрализировать, деморализовать, объявить аморальной и просто сумасшедшей.
Причём для всех слоёв населения есть свои отдельные обвинения, свои особые подходы.
Для левой части электората напирают на антисоциальность и либеральность власти. Для либеральной — говорят об отсутствиивсевозможных свобод и, напротив, излишней социальной расточительности власти.
Для патриотов утверждают, что не сегодня-завтра режим сдаст не только Курилы, но и Донбасс с Крымом. Для «граждан мира» — противоположная песня: мол, власть милитаризирует страну, ради чистых «понтов» лезет на Украину, в Сирию, без всякого повода ссорится с Западом.
Всё идёт в дело революционной накачки населения. Для всех и вся власть должна быть абсолютным злом. Она везде виновата, как бы ни поступала. Такой её и преподносят на все лады.
Мне даже кажется, что если бы Путин отменил пенсионную реформу, то буквально через несколько месяцев он был бы обвинён в том, чтововремя не повысил пенсионный возраст и тем самым разорил пенсионный фонд.
Когда речь идёт о пропаганде революции, она должна бытьтотальной. Что бы ни делала власть, всё должно быть плохо и никуда не годно. Воюет в Сирии — значит, бездумно растрачивает военные и финансовые силы страны, не воюет — тогда предательски сдала старых союзников и не борется с мировым терроризмом, как все приличные страны Запада. Угодить революционерам невозможно, да и не нужно. Совершенно пустая затея.
Вспомните Болотную площадь: там соединились совершенно разные оппозиционные силы — либералы, социалисты, национал-демократы. Но все они говорили о революции: кто о «национальной революции», кто о «социальном перевороте», кто о «снежной революции». Сегодня оппозиционный хор в унисон голосит, что нужна уже просто революция, «одна на всех», предлагается забыть о разногласиях и просто готовить общее свержение Путина.
Обычно революционные речи начинаются с попытки вовлечения собеседника в круг тем, актуальных для революционной мобилизации. Это темы денежного неравенства, пенсионной реформы, недоступных в России гипотетических свобод, осуждения особого пути, отчуждённости страны от остального «свободного» мира. Часто любят поговорить о репрессиях тех или иных оппозиционеров, которые попали на «15 суток» в путинские застенки, запретах на митинги в тех местах, где хочется оппозиции. В наиболее «продвинутых» по части революционной подготовки сообществах говорят о страхе, навеваемом режимом.
Власть, объявляемая неадекватной, клеймится как аморальная. Обстановка в стране характеризуется какполитический кризис. Намекается на некие общественные сдвиги,грозовые тучи, которые, с точки зрения пропагандистов, создают революционную ситуацию.
Как же рекомендуется действовать и чем себя мотивировать человеку, поверившему в то, что «всё плохо» и «будет ещё хуже»?
Главное (и это непременно и обязательно предлагается) — участвовать. Здесь все варианты демократических революционизмов сходятся: надо соблазнить в революцию как можно больше людей. Вождям нужна масса.
Конечно, как награда за участие предлагается лучшая жизнь в будущем. Нередко можно услышать, что «только те, кто борется, имеют право на лучшую жизнь». Не те, кто работает, что-то изобретает, помогает ближнему или что-то создаёт своим трудом. Нет, эти люди не интересуют революционеров. Интересуют люди с авантюрной жилкой, те, которых можно заинтересовать рисковой игрой под названием «революция».
Происходит рекрутирование, зазывание в политику. Практически такое же, как в финансовых пирамидах. Предлагается сыграть в революционную пирамиду.
От действий небольших групп во время кризиса начинает много чего зависеть. Революция есть возможность для рисковых, нереализованных в обыденной жизни, авантюрно настроенных людей попробовать поменять свой статус.
Рискни, пойди в революцию и в случае успеха ты получишь новый социальный статус, войдёшь в новую элиту.
Революция — как «игра в кайф», как авантюрное приключение. Как сладостно творить историю, а быстрее всего дойти до творения истории — попробовать эту историческую действительность взорвать с помощью революции.
Действующая власть объявляется главным тормозом для жизненных сил народа. Ситуация в стране описывается как бурлящий котёл народного негодования. У обрабатываемого адепта складывается чувство вины. Ты виноват, говорят ему, в том, что не борешься со злом, с властью…
Наряду с подобными вариантами вербовки наиболее скептически настроенных хотят уверить, что эпоха Путина заканчивается, что революция — это простая утилизация того, что давно мертво. Да и сам революционный кризис описывается в красках оптимистических. Это якобы будет действием не кровавым, без всяких развалов страны, гражданских войн и прочих репрессий победителей над побеждёнными. Новый режим рисуется более гуманным и более человечным.
Подстрекатели говорят, что кризис — это просто, не кроваво, это приключение. Выходите на улицу, это не страшно.
Но это всё — пропаганда, реклама революции. Такая жезазывательная реклама, как и у любой финансовой пирамиды.Приди к нам раньше — получишь большие дивиденды, будешь выше в нашей революционной иерархии.
Но ведь если в финансовой пирамиде ты почти со стопроцентной уверенностью потеряешь только деньги, то в революционной авантюре ставкой является жизнь, и не только твоя, но и огромного количества окружающих тебя людей. Из кризиса, какого бы то ни было, выходить через революцию глупо, непрактично и кроваво-накладно.
«Игра в кайф» на крови — это удел безнравственных, стареющих политиканов, стремящихся потешить свои усталые нервы богатеев и обиженных карьеристов. Мотивация профессионалов революции — отсутствие надежд в обыденной жизни достичь своим трудом успеха, нетерпимое чувство недооценённости и неудовлетворённости. А часто и простая голимая жажда власти, соединённая с ненавистью к ближним, в которых видят только расходный материал для своих планов.
Не нужно видеть в революции выход. Желая лучшей жизни, революционные идеи надо отбрасывать как самые неэффективные и затратные. Сколько раз ни переустраивай социальную действительность с помощью революций, через некоторое время крови, хаоса, разрухи и упадка та же самая социальная действительность, с которой боролись, будет восстанавливаться в своих правах, практически в тех же старых формах. Так стоит ли городить гильотины, «чека» и всевозможные репрессии?
Выбор лучшей жизни никак не связан с революциями. Ведь это стихия, которая мало управляема, тем более «здравым смыслом». Она склонна к бесконечному углублению и радикализации. За «свободолюбивым февралём» непременно придёт большевистский «октябрь».
Мы уже ходили по этому пути в XX столетии. Уже наступали на эти политические грабли. Стоит ли идти заново по второму кругу революций?
Оставьте это людям, которым нечем заняться, кроме классовой борьбы. Оставьте их вождями без массы. Их неоправданные амбиции, глупость, жадность и тщеславие не должны больше никогда оплачиваться народной кровью и народными бедствиями.
Украл ли у меня Путин 20 лет?
Ну и в конце я должен сам ответить на поставленный в заголовке вопрос, но в личном аспекте: украл ли у меня лично Путин 20 лет жизни?
Нет, Путин ничего у меня не крал. В эти годы я создал семью, завёл пятерых детей, защитил диссертацию, занимался разнообразными интересными работами: там было и предпринимательство, и издание журналов, и радио, и телевидение, было книгоиздательство, аналитика, была публицистика и много чего ещё.
Нет, я не стал богат, как олигархи, не стал известен, как наши гламурные звёзды, не стал моложе, не стал привлекательнее…
Да, я сожалею, что Православие не занимает безоговорочно главное место в жизни моих соотечественников, да я и сам периодически теряю это первенствующее место для веры в своей личной жизни.
В чём мне винить Путина? Он делал и делает, что может и что умеет. Сможет ли после него кто-нибудь сделать лучше и больше? Большой вопрос. Нужно ли торопить события и искать от какого-то добра имеющегося добра неведомого? Не думаю.
Пусть продолжает работать, ведь работает он на наших «галерах». Ведь всё равно Россия может существовать только при контрреволюционном внутреннем климате в обществе и при поддержании в тонусе внешнеполитического контура.
Революция в нашей стране — это внутренний коллаборационизм, новое издание власовщины и открытие «второго фронта» борьбы в интересах холодной войны Запада против России.
Пускай конгрессменши защищают свою американскую цитадель демократии совместно только с нашими оппозиционными отщепенцами, «новыми власовцами» новой холодной войны.
Комментариев нет:
Отправить комментарий