"Если речь о моем понимании, то война всегда означает поражение", — заявил однажды президент Франции Жак Ширак. "Если речь о Франции, то он прав", — парировал Раш Лимбо, знаменитый американский радиоведущий и Такер Карлсон своего времени.
Шутки про француза на войне (а без француза на войне, как на охоте без аккордеона) — это особый отсек американского юмора, по которому видно: не уважают. Эти шутки переводятся на европейские языки, мы тоже над ними смеемся и шутим свои. А французы, чего скрывать, дают для этого богатые поводы, пускай даже приписываемый гитлеровскому главкому Кейтелю вопрос "а Франции мы тоже проиграли войну?", якобы заданный на капитуляции рейха, — это всего лишь исторический миф.
Париж вошел в число победителей во Второй мировой войне и получил набор трофеев — от куска Германии до места в Совбезе ООН — благодаря не столько французскому военному, сколько французскому дипломату, но и тот и другой удачно для родины соединились в одном лице, Шарле де Голле. Он смыл с Франции часть ее позора и сберег формальные основания считать себя великой державой, но на сегодняшний день запас уважения к ее возможностям исчерпан.
Сложно уважать армию, которую с улюлюканьем выгоняют из Африки. Современную французскую дипломатию уважать не проще, несмотря на блеск ее прошлого.
Будь злоязыкий Лимбо жив, миллионы американских слушателей покатывались бы сейчас со смеху от его комментариев к свежему интервью главы МИД Франции Жан-Ноэля Барро радиостанции Sud Radio. Потому что Лимбо помнил много шуток про французов на войне, а Барро, во-первых, "пробил дно", во-вторых, пригрозил США силой.
Контекст таков: премьер-министр Дании Метте Фредериксен рыщет по Европе в поисках защиты от посягательств президента США Дональда Трампа на Гренландию — самый большой остров в мире, принадлежащий датской короне. Пока еще принадлежащий.
Датчанка полагала, что Трамп в идее расширения США на север не очень-то серьезен, но после телефонного разговора с ним на повышенных тонах решила, что шутки кончились: хозяин Белого дома был неумолим и груб.
Париж стал одним из мест, куда Фредериксен приехала посоветоваться, — и президент Франции Эммануэль Макрон пообещал даме и Дании защиту: возможная отправка французских войск в Гренландию стала одной из тем переговоров между ними.
"Если Дания позовет на помощь, Франция будет там. Европейские границы суверенны, будь то север, юг, восток или запад. <...> Никто не может позволить себе вмешиваться в наши границы", — петушился Барро по итогам встречи.
Министр храбрится, потому что на самом деле не верит в американское вторжение в Гренландию. "Этого не произойдет, люди не вторгаются на территории ЕС", — считает Барро.
Между тем Гренландия не является территорией или пограничной зоной ЕС: из всех структур Евросоюза она вышла по результатам местного референдума в 1985 году. Барро это даже застал, правда, ему тогда было всего два года.
Ну правда же обхохочешься: даже после предметного обсуждения обязательств по защите Гренландии глава МИД не знает, где у ЕС проходят границы, которые нужно защищать, зато почти готов воевать с США. Да, знание о статусе далекого острова само по себе специфично, но существуют помощники, министерский аппарат, смартфон с поисковиками. Видимо, французская дипломатия выше этого — и одновременно ниже плинтуса.
Кстати, Барро сохраняет пост главы МИД при втором премьер-министре подряд. Кандидатур получше у Парижа нет — вот настолько все деградировало.
Если серьезно, то флаг им в руки. Администрация Трампа осознанно бойкотирует руководящие органы ЕС и намерена вести дела только с национальными правительствами, но почти со всеми лидерами Западной Европы у "неистового Дональда" отвратительные личные отношения. Было только два исключения — итальянка Джорджа Мелони и Эммануэль Макрон. Сейчас, руководствуясь группой принципов "слабоумие и отвага", Барро разрушает особые отношения своего шефа с Трампом и способствует дальнейшему отчуждению европейских либеральных элит от Вашингтона.
Барро, скорее всего, прав в том, что военного вторжения США в Гренландию не будет. Но сформулировал это так криво, что Париж теперь рискует нарваться на месть злопамятного Трампа на ровном месте.
А если вдруг война за холодный остров не морок, начнется она благодаря тому, что Европу на втором сроке Трампа можно "брать тепленькой".
Она ослабила свою экономику противостоянием с Россией, благодаря чему особенно уязвима для мер принуждения со стороны США вроде повышенных тарифов, которыми грозит Трамп. Она распотрошила свои военные арсеналы в пользу Украины и переслала ей столько средств ПВО, что даже Берлин некоторое время стоял почти без прикрытия. Она свела свою дипломатию к проштамповыванию американских решений, часто вредящих ей самой, а когда пытается возвысить голос против США, видно, что уровень ее дипломатии — это Жан-Ноэль Барро.
В России тоже утвердилась в общем-то здравая идея, что с руководством Евросоюза никаких дел иметь не нужно — только с национальными правительствами стран ЕС. Но и эта идея все больше напоминает утопическую.
Прежде представителями в Брюссель отправляли — как спартанцы в обрыв — кого не жалко, а на родине оставляли управленцев поумнее да порукастее. В наши дни разница стерлась. Главный евродипломат, эстонка Кая Каллас, это, конечно, неописуемый ужас, но глава МИД ФРГ Анналена Бербок или тот же Барро по своим профессиональным качествам ничуть не лучше (и это мы еще про британцев не вспомнили).
Крайне медленное усвоение всеми упомянутыми новой для них информации, будь то статус Гренландии, положение ВСУ на фронте или смена политики США, не оставляет надежд на то, что называют переосознанием. Только болезненное поражение (от России на Украине, от США в Гренландии, etc.), позор и нужда способны пройтись по глупости европейской элиты очистительным огнем.
Она над этим работает.
Дмитрий Бавырин
Комментариев нет:
Отправить комментарий