Постгамбургская Уcраина

Рексу Тиллерсону ещё только предстоит прибыть в Киев и рассказать какие конкретно договорённости «об Украине без Украины» были достигнуты Владимиром Путиным и Дональдом Трампом в Гамбурге. Однако основную их канву мы можем очертить уже сейчас.

Во-первых, серьёзного прорыва в российско-американских отношениях от встречи в Гамбурге не ожидали даже самые отпетые оптимисты. На сей раз экспертное сообщество (не только российское, но и мировое) было едино в мнении, что положительный результат будет достигнут уже в том случае, если встреча пройдёт в конструктивной доброжелательной атмосфере.

Главная задача заключалась в том, чтобы дать старт длительному и сложному переговорному процессу и чтобы на старте этот процесс получил позитивный импульс. Данное задание выполнено и перевыполнено. Президенты не только долго и увлечённо обсуждали сложные проблемы, но смогли достичь ограниченных договорённостей по сирийскому урегулированию.

Включение в режим перемирия районов Кунейтры и Дераа, а также обязательство США обеспечить конструктивную позицию Израиля и Иордании нельзя считать экстраординарным достижением. Это небольшой компромисс обеих сторон на второстепенном направлении, где стратегическая победа Асада уже предопределена, но времени и сил на окончательное установление контроля над приграничными территориями должно было уйти ещё много.
  
Обе стороны были объективно заинтересованы в перемирии на данном направлении. Асад для того, чтобы перебросить высвободившиеся войска на более важные в стратегическом плане участки. США, чтобы их поражение не было столь очевидно.

Таким образом, текущая договорённость по Сирии является даже не шагом к решению данного кризиса, а скорее сигналом мировому сообществу о том, что лидеры России и США, несмотря на все противоречия могут договариваться. То, что Трамп и Путин смогли за два часа очертить параметры этой сделки, а главное нашли нужным сделать это, чтобы продемонстрировать успешность встречи, свидетельствует о значительном потенциале российско-американских переговоров по глобальному урегулированию. По крайней мере, лидеры двух стран настроены на переговоры, а не на конфронтацию.

Для Украины это очень плохой знак. Вся украинская политика строилась исходя из тезиса о вечном нарастании противоречий и конфронтации в отношениях между США и Россией. В таком варианте Украина имела право рассчитывать, что её антироссийская позиция будет востребована на американском политическом рынке и оплачена дипломатической, военно-технической и финансовой поддержкой. Поскольку же стороны пытаются найти дорогу к сближению, русофобская позиция Киева становится не просто невостребованной — она начинает мешать американской дипломатии.

Поэтому, во-вторых, ситуация на Украине была вынесена за скобки текущих переговоров. На столе, кроме минских соглашений, нет никакого иного предложения по урегулированию украинского кризиса. При этом всем известно, что минские соглашения Киев выполнять не намерен и пока никому не удалось убедить его отказаться от своей деструктивной позиции. США могут передать Украину на баланс Москвы. Но это товар за который необходимо доплачивать, а Вашингтон пока ещё хочет его, хоть и недорого, но продать. Пространство решений на Украине сведено к нулю и Вашингтону, и Москве необходимо изменение внутриполитической ситуации в Киеве, чтобы вновь обрести пространство для манёвра.

В-третьих, формат необходимых изменений будет с американской стороны согласовывать Курт Волкер. Этот высокопоставленный американский дипломат в мае 2008 года заменил Викторию Нуланд в качестве посла США при НАТО. Теперь пришло время сменить её же в качестве спецпредставителя США по Украине.

Журналисты уже успели создать Волкеру образ антироссийского ястреба. Надо сказать, что голубей в Госдепе вообще не держат. Да и в целом в американской политике пророссийские персонажи как-то не приживаются (как, кстати, в российской проамериканские).

Волкер жёсток, как жестки все американские дипломаты, привыкшие представлять мировую империю, глобального гегемона, с которым не дискутируют, а исключительно принимают его указания к сведению. Волкер профессионален, в той степени в какой можно назвать профессиональной классическую американскую стратегию давления. Все свои таланты Волкер сможет отработать на киевских властях. Поскольку, и это главное, именно в приведении Киева к нужному России и США общему знаменателю будет заключаться задача Волкера. И это ещё одна плохая новость для Украины.

Есть ещё одно маленькое отличие между Волкером и Нуланд. Виктория оказалась втянута в украинский кризис по линии Госдепартамента. Она являлась представителем одной из фракций обамовской команды (фракции Клинтон-Байдена). Данная фракция по сути монополизировала право определения политики США на украинском направлении и её действия далеко не всегда укладывались в общую внешнеполитическую стратегию обамовской администрации.

В случае с Куртом мы имеем назначение по воле президента, причём, судя по времени оглашения, Трамп специально ждал встречи с Путиным, чтобы иметь возможность в личной беседе охарактеризовать цели, задачи и объём полномочий нового представителя США по Украине. Во избежание недопонимания и негативных трактовок.

Это третий негативный сигал для Украины. Президент США не просто обсуждает «Украину без Украины», он считает необходимым не скажем что согласовывать с Путиным отвечающих за украинское направление чиновников, но, по крайней мере, пояснять российскому президенту мотивы и цели своих кадровых решений.

Выше я упоминал, что России и США необходимо изменение внутриполитического формата Украины, чтобы расширить пространство возможных решений и восстановить манёвренность своей политики на этом направлении. Это вовсе не означает, что изменение формата будет направлено на улучшение ситуации.

Фокус в том, что необходимо любое изменение. Поскольку оно выводит из политико-дипломатического тупика и позволяет возобновить поиск решения проблемы с новых позиций. Негативное изменение украинского внутриполитического формата тоже подойдёт. Более того, негативное изменение формата является наиболее вероятным, если не единственным решением. Оно наименее ресурсоёмко, легче всего достижимо в сжатое время. Кроме того, оно выводит из игры Украину не только как субъект, но и как объект международного права, что значительно упрощает переговорный процесс, так как интересы украинской элиты (подававшиеся до сих пор, как интересы украинского государства и народа) могут не приниматься во внимание.

Кроме того, негативное решение оказывается практически единственным продуктивным, поскольку к нему стремится сама украинская элита, которая всё активнее переводит внтуриполитическую борьбу в формат силового противостояния. В то же время, у США и России практически нет рычагов влияния на ситуацию на Украине и точек опоры в местной политике и в обществе.

Поясню.

Влияние американцев базировалось на их возможности способствовать политическим карьерам и финансово-экономическому благополучию украинских элитариев. Но мы знаем, что после 2014 года только Пётр Порошенко сумел увеличить своё состояние, в то время, как остальные обвально сокращались. То есть, политическая ориентация на американцев больше не обеспечивает финансово-экономические интересы. На Украине осталась одна безусловно прибыльная должность — президент и ещё несколько условно (коррупционно) прибыльных мест в правительстве.

Интересы широких слоёв олигархата и политикума эти остатки прибыльных должностей не удовлетворяют. Отсюда обострение борьбы за президентский пост, дающий доступ к остаткам ресурса. При этом украинская элита всё больше осознаёт простую истину — американцы будут договариваться с любой реальной властью в Киеве о нужном им формате урегулирования. Потому, что у них нет ни времени, ни желания, ни необходимости тратиться на смену власти. Следовательно, в случае удачного путча против Порошенко, Вашингтон не будет наказывать путчистов, а продолжит с ними контакты (как продолжает контакты с сирийскими джихадистами).

Таким образом, не американцы контролируют развитие событий на Украине, но развитие событий диктует американцам формы и методы их работы. Сформированное американцами за огромные деньги экспертно-журналистское сообщество, эффективно проводившее майданную и проевропейскую пропаганду, больше не может влиять на формирование общественных и политических приоритетов. Их вес в обществе базировался на том, что к ним, как к трансляторам мнения Вашингтона добровольно прислушивалась элита, обеспечивавшая дальнейшую ретрансляцию соответствующих позиций в общество и их оформление в качестве официальной политической линии.

Сейчас, как уже было сказано, у всех элитных группировок есть только одна цель — президентский пост. Поэтому они едины в невосприятии Порошенко, но они же и раздроблены, и враждебны друг другу, поскольку у каждой группировки свой единственный и неповторимый кандидат на порошенковское место. И мнение американцев интересует лишь постольку, поскольку они будут готовы поддержать претензии конкретной группы. Однако поддерживая одних Вашингтон автоматически противопоставляет себя всем остальным.

Так что с точки зрения позитивного влияния на ситуацию американцы в тупике. Выход из этого тупика возможен только после того, как различные группировки украинской элиты перейдут в горячую фазу противостояния друг с другом. Здесь открывается пространство для влияния за счёт поставок оружия и ГСМ, политической поддержки одних в ущерб другим и т.д. Причём у подавляющего большинства воюющих групп будет чёткое осознание того, что победить во внутреннем конфликте и легитимироваться могут только те группировки, которые получат внешнюю поддержку.

Аналогичная ситуация с влиянием на Украину у России. Москву часто упрекают в том, что она на Украине «не работала» (как американцы). Да и в самой России многие по этому поводу посыпают голову пеплом. Однако, если мы обратимся к реальности, то обнаружим, что работать было откровенно не с кем, а создавать пророссийскую политическую силу было не из кого.

В Киеве годами все реально пророссийские активисты помещались за одним столом, и было их меньше сотни. Харьков, Донецк и Луганск насчитывали примерно такое же количество реальных пророссийских активистов, а не сотрудников Добкина, Кушнарёва, Ахметова и других «хозяев регионов», которые использовали пророссийские лозунги для обеспечения своих политических интересов, но приводя свои политические силы к власти проводили самую, что ни на есть проевропейскую и проамериканскую политику.

Даже в Крыму реальные пророссийские настроения не поднимались выше бытового уровня. Крымчане любили денежных российских туристов и не любили жадных и наглых галичан. Но руководили Крымом всё те же проевропейские и проамериканские коллаборационисты. Только в Одессе, благодаря Игорю Маркову, создавшему хоть и региональную, но жёстко идеологически пророссийскую партию «Родина», местный пророссийский актив можно было оценить человек в 500. Это в миллионном городе.

Настроения же всей той части украинского населения, которую принято называть пророссийской представляли широкий диапазон разных уровней украинской суверенности, а вся пророссийкость сводилась к осознанию того непреложного факта, что доить двух «коров» (Запад и Россию) выгоднее, чем одну.

Поэтому единственная реально пророссийская украинская политическая партия (ПСПУ) никогда не собирала больше 3,5% голосов избирателей. Поэтому на Украине не было ни одного системного политика и ни одной парламентской политической силы, которая бы выступила с позиций присоединения к Союзу России и Белоруссии. Поэтому даже называвшие себя сторонниками сближения с Россией регионалы выступали против присоединения к Таможенному союзу, а позиция руководства КПУ была невнятной.

Если раньше группы реально поддерживавших сближение с Россией по белорусскому образцу были слабы и малочисленны, то после переворота 2014 года большинство из них оказались в могиле, в эмиграции или в подполье. Те «оппозиционеры», которые сейчас находится в Киеве на плаву готовы использовать российский ресурс для прихода к власти, но после этого вновь намерены развернуться на Запад.

Поэтому у России, как и у США в данный момент нет (и никогда не было) возможности вести на Украине позитивную игру. Вариант же негативного (для Украины) сценария, среди прочего обеспечивает сброс балласта нынешней дискредитированной и ни на что не способной элиты и, соответственно, появление возможности поучаствовать в выращивании новой с нуля, с чистого листа — элиты, которая своим статусом, своим благополучием и даже своей жизнью будет обязана России и которая без России не сможет существовать ни в политическом, ни в физическом смысле.

Главное же, что для реализации негативного сценария, ни России, ни США нет необходимости напрягаться. Надо просто немного подождать естественного развития событий.

Ростислав Ищенко