Министерство коммерции Китая включило 28 американских компаний в список экспортного контроля на продукцию двойного назначения с целью защиты национальной безопасности и интересов страны.
Минкоммерции КНР ввело ограничение на экспорт продукции двойного назначения для 28 американских компаний, передает ТАСС. Ведомство заявило, что данное решение принято в соответствии с Законом о контроле за экспортом и Положениями об экспортном контроле за товарами двойного назначения в целях защиты национальной безопасности и интересов Китая, а также в рамках выполнения международных обязательств по нераспространению.
Согласно заявлению, опубликованному на сайте регулятора, начиная со 2 января 2025 года экспорт китайской продукции двойного назначения в интересах этих компаний будет возможен только при наличии специального разрешения Министерства коммерции КНР. Среди компаний, которые подпадают под действия новых мер, выделяются такие гиганты, как General Dynamics, Lockheed Martin Corporation и Boeing Defence, Space & Security.
Китайские власти подчеркнули, что новые меры направлены на поддержание национальной безопасности и предотвращение возможного нераспространения технологий.
Ранее китайские власти ввели санкции против семи американских оборонных компаний за поставки вооружений Тайваню, что стало ответом на действия США, нарушающие принцип «одного Китая». Источник
Америка как объект «шантажа хаосом»: о серии терактов в США. Дмитрий Евстафьев
Самое важное в последних террористических актах в США — наезд террориста-смертника на гуляющих в Новом Орлеане и взрыв заминированного автомобиля у «Башни Трампа» в Лас-Вегасе (стрельбу в ночном клубе Квинса в Нью-Йорке стоит пока отнести к криминальным происшествиям) — сводится к трём обстоятельствам.
Во-первых, с США после многих лет оказалась как бы снята «охранная грамота», ограждавшая неведомым образом Америку от международных и внутренних террористов. Последний крупный внутренний террористический акт (во всяком случае, внешнюю подоплёку установить не удалось) произошёл в октябре 2017 года в том же Лос-Анджелесе, когда погибли 58 человек.
Во-вторых, обращает на себя внимание масштабность планировавшихся терактов. Ведь даже неудачный террористический акт в Лас-Вегасе 1 января 2025 года планировался как очень значительный, с потенциально большим числом жертв.
В-третьих, и это, пожалуй, самое главное, американские власти даже не попытались представить оба террористических акта как действия сумасшедших одиночек, хотя этот сценарий использовался американскими спецслужбами совсем недавно при отработке покушений на Трампа.
Похоже, в США серьёзно изменилась общественно-политическая обстановка, а власть в целом начинает воспринимать ситуацию как угрозу не только «политическому маргиналу» Трампу, но и в целом политической системе. Недаром Джо Байдена, остающегося конституционно президентом США, быстро вернули «с пляжа» в Белый дом, заставив выступить со специальным телеобращением.
Поведение американской системы власти логично и показывает сохранение у неё значительной доли здравого смысла: террористическая угроза воспринимается как угроза системе как таковой, без попыток, используя отдельные «зацепки» («Башня Трампа», автомобиль Tesla, Луизиана — твёрдый трампистский штат и т. п.), информационно развернуть ситуацию в сторону «всего лишь» радикального протеста против Трампа.
Если хотите, «глубинное государство» восприняло ситуацию как угрозу власти как таковой и себе как основе этой власти.
И тому есть очень серьёзные основания:
— оба террористических акта показали, что ранее вполне эффективная система предупреждения, существенно сужавшая рамки гражданских прав, о которых так любят рассуждать в США, начала давать сбои. Но насколько нынешняя система власти в США, и без того разбалансированная последними полутора годами правления «коллективного Байдена», регулярно выходившего за рамки дозволенного во внутренней политике, способна к адекватному усилению мер безопасности без перехода к прямым политическим репрессиям по групповому принципу? Ну а в том, что резкий всплеск террористической активности попытаются использовать для срыва инаугурации Трампа, можно практически не сомневаться. Правда, думается, до введения чрезвычайного положения дело не дойдёт — уж больно «разобранной» выглядит нынешняя администрация;
— оба теракта совершены выходцами из военной среды, которая, вероятно, впервые с периода войны в Корее 1950—1953 годов начинает постепенно превращаться в источник не только криминальных, но и политических рисков для американской власти. Звоночки подобного рода раздавались давно, но сейчас их игнорировать становится совершенно невозможно;
— в первом террористическом акте радикальный исламский след очевиден, более того, выглядит вполне естественным (по теракту в Лос-Анджелесе на момент написания материала таких сведений не было). Слишком многое в «новом американском радикализме» ведёт на Ближний Восток и в Афганистан, откуда пытались уйти и Трамп на первом сроке, и Байден.
Но теперь «ближневосточный бумеранг» возвращается в США, и неизбежно встаёт вопрос: что будет делать Вашингтон, если столкнётся с по-настоящему масштабным всплеском исламского радикализма? Вариант, по которому пошёл в 2001 году Джордж Буш —младший (объявил о начале «Войны против терроризма», в ходе которой войска США вторглись в Афганистан и разбомбили Ирак), вряд ли выглядит теперь простым и разумным.
Есть, конечно, большое искушение соотнести нынешний всплеск радикализма с «вьетнамским синдромом», породившим в своё время большой криминальный всплеск и, что интересно, первый серьёзный всплеск интереса американцев к исламу как политической идеологии. В особенности учитывая, что состояние идеологической расколотости современного американского общества сейчас, вероятно, глубже, чем на рубеже 1960—1970 годов. При этом, учитывая количество американских силовиков, вовлечённых в американские операции на Ближнем и Среднем Востоке с 2001 по 2020-е годы — от вторжения в Афганистан до операций против правительства Асада в Сирии, — новый «ближневосточный синдром» может иметь колоссальные последствия для внутренней ситуации в США.
Но появился и новый нюанс: уже неоднократно мне приходилось указывать на то, что внутри условно «западной элиты» произошёл некий раскол на сторонников «порядка», пусть даже умозрительного и основанного на произвольно устанавливаемых «правилах», и тех, кого можно было бы назвать «партией хаоса», для которой условием политического выживания является хаотизация значимых пространств и шантаж на этой основе государств и корпораций.
Поэтому рано или поздно, но и сама Америка должна была начать рассматриваться в качестве объекта для «шантажа хаосом», тем более что политическая ситуация в США этому благоприятствует. Источник
Во-первых, с США после многих лет оказалась как бы снята «охранная грамота», ограждавшая неведомым образом Америку от международных и внутренних террористов. Последний крупный внутренний террористический акт (во всяком случае, внешнюю подоплёку установить не удалось) произошёл в октябре 2017 года в том же Лос-Анджелесе, когда погибли 58 человек.
Во-вторых, обращает на себя внимание масштабность планировавшихся терактов. Ведь даже неудачный террористический акт в Лас-Вегасе 1 января 2025 года планировался как очень значительный, с потенциально большим числом жертв.
В-третьих, и это, пожалуй, самое главное, американские власти даже не попытались представить оба террористических акта как действия сумасшедших одиночек, хотя этот сценарий использовался американскими спецслужбами совсем недавно при отработке покушений на Трампа.
Похоже, в США серьёзно изменилась общественно-политическая обстановка, а власть в целом начинает воспринимать ситуацию как угрозу не только «политическому маргиналу» Трампу, но и в целом политической системе. Недаром Джо Байдена, остающегося конституционно президентом США, быстро вернули «с пляжа» в Белый дом, заставив выступить со специальным телеобращением.
Поведение американской системы власти логично и показывает сохранение у неё значительной доли здравого смысла: террористическая угроза воспринимается как угроза системе как таковой, без попыток, используя отдельные «зацепки» («Башня Трампа», автомобиль Tesla, Луизиана — твёрдый трампистский штат и т. п.), информационно развернуть ситуацию в сторону «всего лишь» радикального протеста против Трампа.
Если хотите, «глубинное государство» восприняло ситуацию как угрозу власти как таковой и себе как основе этой власти.
И тому есть очень серьёзные основания:
— оба террористических акта показали, что ранее вполне эффективная система предупреждения, существенно сужавшая рамки гражданских прав, о которых так любят рассуждать в США, начала давать сбои. Но насколько нынешняя система власти в США, и без того разбалансированная последними полутора годами правления «коллективного Байдена», регулярно выходившего за рамки дозволенного во внутренней политике, способна к адекватному усилению мер безопасности без перехода к прямым политическим репрессиям по групповому принципу? Ну а в том, что резкий всплеск террористической активности попытаются использовать для срыва инаугурации Трампа, можно практически не сомневаться. Правда, думается, до введения чрезвычайного положения дело не дойдёт — уж больно «разобранной» выглядит нынешняя администрация;
— оба теракта совершены выходцами из военной среды, которая, вероятно, впервые с периода войны в Корее 1950—1953 годов начинает постепенно превращаться в источник не только криминальных, но и политических рисков для американской власти. Звоночки подобного рода раздавались давно, но сейчас их игнорировать становится совершенно невозможно;
— в первом террористическом акте радикальный исламский след очевиден, более того, выглядит вполне естественным (по теракту в Лос-Анджелесе на момент написания материала таких сведений не было). Слишком многое в «новом американском радикализме» ведёт на Ближний Восток и в Афганистан, откуда пытались уйти и Трамп на первом сроке, и Байден.
Но теперь «ближневосточный бумеранг» возвращается в США, и неизбежно встаёт вопрос: что будет делать Вашингтон, если столкнётся с по-настоящему масштабным всплеском исламского радикализма? Вариант, по которому пошёл в 2001 году Джордж Буш —младший (объявил о начале «Войны против терроризма», в ходе которой войска США вторглись в Афганистан и разбомбили Ирак), вряд ли выглядит теперь простым и разумным.
Есть, конечно, большое искушение соотнести нынешний всплеск радикализма с «вьетнамским синдромом», породившим в своё время большой криминальный всплеск и, что интересно, первый серьёзный всплеск интереса американцев к исламу как политической идеологии. В особенности учитывая, что состояние идеологической расколотости современного американского общества сейчас, вероятно, глубже, чем на рубеже 1960—1970 годов. При этом, учитывая количество американских силовиков, вовлечённых в американские операции на Ближнем и Среднем Востоке с 2001 по 2020-е годы — от вторжения в Афганистан до операций против правительства Асада в Сирии, — новый «ближневосточный синдром» может иметь колоссальные последствия для внутренней ситуации в США.
Но появился и новый нюанс: уже неоднократно мне приходилось указывать на то, что внутри условно «западной элиты» произошёл некий раскол на сторонников «порядка», пусть даже умозрительного и основанного на произвольно устанавливаемых «правилах», и тех, кого можно было бы назвать «партией хаоса», для которой условием политического выживания является хаотизация значимых пространств и шантаж на этой основе государств и корпораций.
Поэтому рано или поздно, но и сама Америка должна была начать рассматриваться в качестве объекта для «шантажа хаосом», тем более что политическая ситуация в США этому благоприятствует. Источник
Комментариев нет:
Отправить комментарий