Мировой продовольственный рынок на пороге принципиальных изменений
С 1 июля 2016 года в одном из самых маленьких штатов США Вермонте вступает в силу закон по маркировке продуктов питания, которые содержат генетически модифицированные организмы или ГМО. И это несмотря на то, что войну против местных законодателей объявил сам американский президент Барак Обама, а также конгрессмены и многочисленные лоббисты из транснациональных компаний Monsanto и DuPont.
Вермонтская история анти-ГМО началась еще в 2000-м году, когда депутат местного законодательного собрания Дэвид Цукерман, фермер органического земледелия, предоставил законопроект о полном запрете генетически модифицированных семян в штате. Но во время правления Джорджа Буша судебные органы отклонил предложенную норму, поскольку она противоречила свободе предпринимательства. В 2006 году там же, в Вермонте, депутаты попытались возложить ответственность на Monsanto за экологический вред, связанный с переносом пыльцы с ГМО-растений. И здесь Цукермана постигла неудача. В 2009 году с инициативой «хочу знать, что ем» выступил уже Андреа Стандер.
«Битва длилась пять лет, — пишет Стефани Ханс из The Christian Science Monitor. — Но группе активистов под управлением Андреа Стандер, руководителя объединения местных фермеров, при помощи многочисленных сторонников и опытных адвокатов в 2014 году удалось придать законопроекту юридическую силу». Именно тогда губернатор Вермонта Питер Шумлин подписал закон об обязательной ГМО маркировке.
Единственно, что смог сделать официальный Вашингтон, предпринимая отчаянные меры, — это отсрочить вступление закона на территории штата на два года.
По данным инсайдеров из Белого дома, хозяин Овального кабинета потратил на борьбу с Андреа Стандером в три раза больше времени, чем, к примеру, на урегулирование ситуации вокруг Украины или Сирии. Сейчас Вашингтон работает над федеральными юридическими нормами, которые могли бы нивелировать вермонтские инициативы.
«Никто не запрещает ГМО, но у человека должно быть право знать, что чем он питается, — приводит свои контраргументы Стандер. — Многие фермеры, медицинские работники и обычные мамы, опираясь на свой опыт, скептически относятся к еде с ГМО». Фермер Джоанна Ливбеск, которая специализируется на органическом земледелии, живет значительно беднее, чем её коллеги, имеющие связи с Monsanto. Вместе с тем, её семья стройнее и здоровее, чем благополучные соседи, которые, однако, вынуждены обращаться к врачам на регулярной основе. Видя их страдания и отсутствие интереса к жизни, Джоанна Ливбеск боится оказаться на их месте.
Вслед за Вермонтом острая дискуссия разгорелась в крупном штате Теннеси, самом сельскохозяйственным, если считать по количеству фермеров на душу населения. В горной местности Теннеси, к примеру, развито домашнее сыроделие без каких-либо ГМО-кормов в животноводстве. И здесь наблюдается четкая градация между фермерами, которые питаются органической едой со своих угодий, в том числе молоком и мясом, и теми, кто закупает семена у Monsanto и DuPont.
«Вопросы маркировки продуктов питания, при наличии ГМО, затрагивают самый глубокий раскол в американской культуре, — пишет Стефани Ханс. — Речь идет о прибыльности ведущих в США корпораций и об управлении продовольственной системой страны в целом». По его словам научные знания о безвредности генетически модифицированных продуктов сталкиваются с неприятной для крупного бизнеса статистикой.
«Наука о ГМО очень неопределенная, — считает Мэрион Нестле, социолог, профессор кафедры питания, пищевых исследований и общественного здоровья Нью-Йоркского университета. — У меня докторская степень по молекулярной биологии, но я так и не смог понять, где граница между эффективностью сельского хозяйства и вредом для человека». По его словам, эти технологии, безусловно, нельзя запрещать, но оповещать людей о еде с их применением необходимо.
С одной стороны, именно ГМО-технологии, пусть и с издержками, но накормили мир. С другой — люди начали массово болеть сахарным диабетом и страдать от ожирения, которое практически не наблюдается у сторонников «чистой» еды.
Так или иначе, но успехи генетиков в корне изменили нашу жизнь. Первые генетически модифицированные продукты, разработанные в 1994 году, принесли ощутимую пользу человечеству. Так, помидоры FLAVR САВР, которые являются пионерами ГМО, стали храниться дольше, чем обычные томаты, и это позволило продавать их в супермаркетах. Вскоре эту технологию распространи на все овощные культуры. «А теперь представьте мегаполисы без супермаркетов, — задается вопросом Мэрион Нестле. — тогда наши города на четверть состояли бы из обычных продуктовых рынков и запруженных улиц, ведущих к ним».
С 1994 года многое изменилось в сельскохозяйственной генетике. Так, в 2015 году в Америке 100% выращиваемого рапса и сахарной свеклы, 94% сои и хлопка, 92% кукурузы были генетически модифицированы. Именно они являются основой американского экспорта и обеспечивают половину мира кормами для животноводства. Такие данные в 2015 году привело Министерство сельского хозяйства США. Кстати, закон Вермонта обязывает маркировать даже мясо, если скот или птицу кормили ГМО-растениями.
Любопытно, что «свинью» центральным американским властям по борьбе с Андреа Стандером подложила Национальная Академия Наук США, которая по заказу Белого дома произвела, как она утверждает, самые тщательные исследования. В середине мая 2016 году был опубликован 408-страничный доклад, где сказано, что ученые не нашли доказательств косвенного или прямого вреда генетически-модифицированных культур здоровью человека. Но в самом конце, наряду с этим утверждением, комитет все-таки рекомендовал ввести ГМО-этикетки.
«Есть неоспоримый вывод, что люди должны быть в курсе достоверной информации», — подытожили 20 известных американских генетиков участников исследования.
Старший научный сотрудник группы защиты прав американских потребителей Тим Шваба, который специализируется на еде и воде, подверг сомнению доклад, основанный на выборках групп людей в США и в ЕС, где ГМО под запретом. «Трудно иметь уверенность в безопасности этой еды с учетом этих фактов, непонятно кого с кем они сравнивали», — заявил он. Ибо, по его словам, по-настоящему «независимых» американских экспертов не найдешь днем с огнем, тем более, если власть оказывает самое серьезное давление.
И все-таки для корпораций Соединенных Штатов даже такие выводы академиков могут обернуться огромными убытками, уверены экономисты. Если маркировка станет законодательно обязательной на всей территории США, то американский экспорт сои и кукурузы ожидает резкое снижение цены. Произойдет это потому, что в самих Соединенных Штатах значительно подешевеют продукты с этикетками от «Стандера». Логично в этой связи ожидать от ГМО- скептиков своеобразного бойкота продукции, которые содержат генетически модифицированные организмы.
Речь идет о 90% американцев, выступающих за маркировку, утверждает Крис Миллер, менеджер «Ben & Jerry», знаменитой компании, производящей мороженое без ГМО. Он опирается на многочисленные статистические исследования. По его словам, люди готовы переплачивать, лишь бы питаться органической едой. Кроме того, еще два штата — Коннектикут и Мэн — приняли законы о маркировке ГМО, но с триггером «N». Это означает, что они введут соответствующие этикетки, если определенное число других штатов сделает то же самое. Острые дискуссии на эту тему идут еще в 17 штатах.
Если Белому дому не удастся остановить Стандера, то стоимость сои и кукурузы на мировых рынках рухнет на 25−30%, уверены зерновые трейдеры. Следовательно, продукты в бедных странах подешевеют. Что касается США, то ей придется импортировать «чистую еду», закупая главным образом в России.
Продолжаем знакомить читателя с фундаментальной ситуацией на нефтяном рынке в противовес краткосрочным инфоповодам. Несмотря на обилие и доступность статистических данных, мнения о виновнике обвала нефтяного рынка разнятся. Кто-то обвиняет “сланцы”, кто-то Саудовскую Аравию, кто-то пытается что-то выудить из обрывочных графиков добычи, но консенсус всё равно отсутствует. На наш взгляд, трудность в многофакторности вопроса, которую не удаётся уместить в обычную диаграмму или охватить собственным вниманием. Мы намерены разрешить все «непонятки» одним графиком. Для начала следует определиться, с чего начать. Так как обвал произошёл в 2014-2015, то часто смотрят именно на эти годы, что неверно, так как рынок двигался к этому и годами ранее. Во-вторых, в разное время разные страны привносили лепту, поэтому, если ограничиться узким временным интервалом, можно упустить что-то важное. На наш взгляд, логично рассматривать вопрос с пика добычи в августе 2008 года, когда все страны выжимали из своей добычи все соки и, значит, были в равных условиях.
Ниже график с накоплением: каждый цветной столбец показывает разницу добычи в своём месяце с добычей в августе 2008 года. Разберём для примера Саудовскую Аравию — в феврале 2016 года высота жёлтого столбца составляет 0,75 МБ/д. Это означает, что добыча в феврале 2016 года была выше добычи августа 2008 на 0,75 МБ/д. И так для каждого месяца каждой страны. График можно условно разбить на два лагеря: страны, чья добыча была преимущественно выше августа 2008 года (выше нуля), и лагерь снизивших добычу относительно 2008 года (ниже нуля).
Что можно отметить:
Скорость увеличения добычи у “лагеря роста” была постоянна (стрелка на графике). То есть не было ускорений в диапазоне с 2012 по 2016 год. Рынок видел двухлетний рост добычи в 2012-2014 в США и других странах и также видел отсутствие перепроизводства. Создавалось впечатление, что данный рост не представляет проблем.
Стабилизация рынка в 2012-2014 обеспечивалась снижением добычи в Ливии, Иране и у “остальных” незначительных игроков. Несмотря на увеличение добычи у “лагеря роста”, рынок был сбалансирован и создавалось впечатление что всё хорошо. Однако после максимального выбывания добычи в -5 МБ/д летом 2014 года у “лагеря снижения” балансирующий механизм исчерпал себя. Именно тогда цены на нефть поползли резко вниз. Таким образом, фактор неожиданности пришёл не со стороны роста добычи, которую все наблюдали равномерно год за годом без опасений, а со стороны остановки выбывания.
Перейдём на “личности”. Как ни посмотреть на график, маленькие жёлтые столбцы Саудовской Аравии никак не получается обвинить в грехах обвала рынка. Её влияние сравнимо с соседями - например, Россией или Бразилией. За огромным количеством медийного шума стоит относительно небольшое увеличение добычи.
Из “лагеря роста” основные виновники это США и Ирак. Первые ответственны за начало обвала рынков, вторые за продолжение и почти весь текущий ужас обеспечен именно Ираком.
Из отображённых на графике 14 стран только США отреагировали на обвал цен. Статистика добычи не поспевает за текущими данными, но “благодаря” лесным пожарам в Канаде и нестабильности в Нигерии цены несколько восстановились, только неизвестно сколько это продлится. Всё-таки пожар это не фундаментальный фактор.
Вячеслав Лактюшкин специально для Селадо
Комментариев нет:
Отправить комментарий